Шаг 3. Ответить на вопрос «Как?»
Один из самых непростых вопросов форсайта. В него входит:
- определение методов (математических, экспертных, связанных с креативностью, использующих большие данные и др.);
- оценка бюджета;
- формирование команды;
- создание списка будущих экспертов;
- оценка сроков;
- разработка «дорожной карты» проекта.
Время на реализацию: 2-3 недели.
Примеры. Для форсайта перспектив применения информационных технологий в постковидном обществе можно использовать метод Дельфи, пригласив к участию не менее 200–300 представителей науки, вузов, бизнеса. На его полноценное проведение лучше заложить два-три месяца, включая разработку и пилотирование анкеты, формирование выборки и проведение самого опроса.
Для форсайта агропромышленного комплекса на период до 2040 года команда должна состоять из нескольких уровней:
- ядро — специалисты по форсайту, экономисты, отраслевые эксперты (три-четыре человека);
- пул глубоких специалистов по отдельным направлениям развития АПК (10–15 человек);
- коммуникационная площадка — широкий круг стейкхолдеров для обсуждения результатов (30–50 человек).
Ошибки. Ставка только на математическую модель или опрос экспертов.
Рекомендация гуру. Нужно комбинировать как минимум три группы инструментов: доказательные, экспертные и креативные.
Эксперты должны проходить жесткий отбор по четким и понятным критериям (например, для ученых это индекс цитирования в международных базах данных Web of Science и Scopus).
Можно сделать «дорожную карту» с двумя сценариями: базовым, который позволит достичь поставленных результатов, и расширенным, если будет хватать времени и бюджета. Слишком амбициозные цели могут на практике обернуться неудачей.
Одна из важных составляющих успеха — наличие в команде эксперта-синтетика, специалиста в исследуемой области с широким кругозором, способного взглянуть на область исследования «cверху».
Футурология
Будущее агропромышленного комплекса: тренды до 2120 года
Пять «не» частного облака
Внедрение облачных сервисов обусловлено стремительным проникновением виртуализации на предприятия и является способом повысить эффективность доставки ИТ-сервисов, указывает Том Биттман, аналитик Gartner (публикация в Network World, США). Но за шумихой теряется четкое определение облака. Биттман дает простой совет покупателю, оказавшемуся в растерянности: «ИТ-департамент должен не поддаваться шумихе, а фокусироваться на проектах создания частных облаков как наиболее актуальных сейчас для бизнеса». Биттман перечислил несколько распространенных неточных представлений о частном облаке.
Облако — это не только виртуализация
Просто установив гипервизор на сервер, вы еще не получите частное облако. Хотя виртуализация — это ключевой элемент облачных вычислений, сама по себе она не является облаком. Виртуализация позволяет объединять в пул и предоставлять ресурсы. Но чтобы технически ваша среда могла считаться облачной, нужны еще и другие составляющие, такие как автоматическое предоставление сервисов и возможность масштабирования. Термин «частное облако», в отличие от публичного или гибридного, относится к ресурсам, используемым единственной организацией, либо означает, что облачные ресурсы организации полностью изолированы.
Облако — не обязательно источник экономии
Одно из главных заблуждений состоит в том, что облако будет экономить деньги. Экономия возможна, но она не является обязательным атрибутом облака. Технологии автоматизации, важнейший элемент сети для частного облака, могут во многих случаях потребовать внушительных инвестиций. В результате появляется возможность более эффективно распределять ресурсы, и некоторые организации благодаря этому уменьшают капитальные затраты на новое оборудование, тем самым достигая экономии. В Gartner считают, что главным стимулом к внедрению облачной модели должна быть не экономия, а возможности быстрой адаптации и динамической масштабируемости, позволяющие повысить скорость внедрения новых сервисов.
Частное облако не всегда локально
Многие убеждены, что облако может называться частным, только если оно находится в центре обработки данных организации-пользователя, а публичное облако — это то, что предоставляется сторонним сервис-провайдером. Однако многие поставщики предлагают нелокальные частные облака, то есть выделяют ресурсы единственному заказчику, исключая совместное использование одного пула несколькими клиентами. «Облако называется частным по его приватности, а не по тому, где оно развернуто, кто им владеет и несет ответственность за управление», — подчеркивает Биттман. Некоторые, например, могут свои ЦОД размещать у хостинг-провайдеров или объединять в пул ресурсы разных заказчиков, но изолировать их друг от друга с помощью VPN.
Частное облако — это не только инфраструктурные сервисы
Распространено мнение, что частное облако служит только для предоставления сервисов виртуальной инфраструктуры. Однако на основе частного облака могут быть реализованы приложения и платформы в виде сервиса, а также многие другие виды сервисов. Между тем IaaS действительно самая быстрорастущая область применения частных облаков, но не обязательно самая важная.
«IaaS — это предоставление самых низкоуровневых ресурсов ЦОД в простой для использования форме, но фундаментально принципы работы ИТ-отдела от этого не меняются», — полагает аналитик. PaaS же, продолжает он, позволяет организациям создавать произвольные приложения, рассчитанные на исполнение в облачной инфраструктуре. PaaS предоставляются из публичных и частных облаков, при этом хостинг сервиса разработки приложений осуществляется либо в вашем собственном ЦОД, либо в выделенной среде у провайдера.
Частное облако может перестать быть частным
Для многих организаций частное облако — естественный первый шаг к освоению облачных технологий. Оно предоставляет преимущества облака — быстроту перестройки, масштабируемость и эффективность, избавляет от некоторых угроз безопасности, потенциальных и реальных, которые характерны для публичных облаков.
Соглашения об уровне обслуживания и стандарты безопасности достигнут зрелости, а отказы и сбои будут сведены к минимуму. Со временем, прогнозируют в Gartner, большинство частных облачных сред станут гибридными — пользующимися также публичными облачными ресурсами. А значит, ваше нынешнее частное облако завтра может перестать быть таковым.
Человек будущего: какой он?
Станислав Дробышевский, антрополог и популяризатор науки, размышлял о том, каким будет человек будущего.
Чтобы в нашем организме произошли эволюционно значимые изменения, нужно от 20 тыс. до 50 тыс. лет. Поэтому в ближайшие столетия мы вряд ли изменимся.
Однако мы можем менять среду и уровень интеллекта за счет глобальных социальных сдвигов. И те, в свою очередь, спровоцируют сдвиги биологические: например, изменения в структуре и объеме мозга. Это связано с нейропластичностью — способностью мозга изменяться под воздействием нового опыта, а также восстанавливать утраченные из-за повреждений нейронные связи.
Примеры глобальных сдвигов в прошлом — использование составных каменных орудий и переход от растительной пищи к мясоедению. Они повлекли за собой изменение образа жизни древних людей, откуда возникло прямохождение, изменение ЖКТ и объема головного мозга.
Сейчас мы на пороге обратного перехода: вместо натурального мяса предлагается альтернативное, на растительной основе. Это может совершить настоящую революцию, но только если мы получим источник энергии, сопоставимый по питательным веществам с мясом животных. Иначе наш мозг не справится с возрастающей нагрузкой.
Ролик Wired о том, как устроено растительное мясо
Чтобы социальные изменения приводили к эволюционным, первые должны быть по-настоящему глобальными — то есть охватывать все человечество.
Перспективы облачных вычислений
Будут усиливаться тенденции по аутсорсингу IT, в том числе вычислительных ресурсов (Infrastructure as a service), систем хранения данных (Storage as a service), сервисов по восстановлению данных (Disaster Recovery Service), сервисов информационной безопасности, программного обеспечения по подписке (Software as a service), администрированию и т.д.
По прогнозам экспертов, в течение нескольких лет мы будем наблюдать интенсивный рост рынка облачных услуг – не менее 25– 30% в год, в том числе в удаленных регионах этот процесс будет сопряжен с проникновением высокоскоростного Интернета. При этом будет увеличиваться доля облачных технологий в гибридных архитектурах информационных систем компаний, так как будет накапливаться экспертиза в использовании облаков, количество успешных бизнес-кейсов и, соответственно, уровень доверия. Одновременно с расширением использования облаков будет повышаться востребованность защищенных частных облачных решений.
В целом облака будут развиваться в направлении общемировых тенденций, в том числе и со стороны сервис-провайдеров. Будут стандартизироваться сервисы, используемые технологии и SLA, со стороны государства будут формироваться регулирующие отрасль нормативные документы, а с технологической точки зрения облака будут все более производительными (максимальная скорость вычисления при обработке огромного объема информации) и менее затратными.
Есть и другая сторона развития облачных технологий: экспоненциальный рост данных – основной объем хранимой информации будет приходиться на архивные копии, которые не будут востребованы и не будут удалены.
Что касается долгосрочной перспективы, то развитие облачных сервисов будет сопряжено с внедрением систем машинного обучения: искусственного интеллекта, нейронных сетей, дополненной реальности, а также нейроинтерфейсов, квантовой телепортации и т.д.
Уже сейчас находится в глубокой разработке концепция туманных вычислений, которая предполагает использовать для хранения и анализа данных не центральные узлы сети дата-центров, а ресурсы большого количества географически распределенных персональных устройств (ПК, планшетов, гаджетов, дронов, бытовых приборов и т.д.), по сути, реализуя принцип распределения вычислительной способности практически на все окружающие нас устройства.
Шаг 2. Ответить на вопрос «Для кого?»
Определяем стейкхолдеров форсайта, какие у них могут быть интересы и как установить с ними коммуникацию.
Время на реализацию: 2,5–4 недели.
Примеры. Для определения перспектив инновационного развития крупного города (например, Москвы) нужно будет вовлечь в проект представителей:
- науки (фундаментальной и прикладной);
- вузов;
- бизнеса (как традиционного, так и венчурного);
- экспертного сообщества (от урбанистов и экологов до айтишников и безопасников);
- федеральных и муниципальных органов власти;
- жителей города.
Ошибки. Слишком «узкое» определение стейкхолдера: даже когда заказчик исследования — одна компания, в ней зачастую может быть три-пять внутренних групп влияния, и со всеми надо найти контакт.
Рекомендация гуру. «Мы все равно не сможем на них повлиять — зачем звать?» — это неверная постановка вопроса. Задача — не столько воздействовать, сколько вовлечь, проинформировать, дать возможность самим влиять на результаты проекта. Если определить, какие цели и задачи преследует стейкхолдер, в чем его «функция полезности», и понять, как стать ее частью, вопрос мотивации и вовлеченности будет решен.
Персонализация как один из ключевых факторов развития индустрии
Образовательные продукты будут персонализироваться под нужды как заказчика, так и пользователя, отметили эксперты.
Александр Альперн, основатель и CEO Webinar Group:
«Если говорить о технологиях и подходах, меняющих сферу, в первую очередь стоит упомянуть предикативную аналитику и искусственный интеллект в целом. С их помощью можно подстраивать обучение под индивидуальные запросы, выявлять «труднодоступные» фрагменты в программе, предсказывать, кто из участников, скорее всего, не завершит обучение. К платформам с такими возможностями уже сегодня прибегают многие крупные компании, например, Ernst&Young, Международная гимназия Сколково, Bosch, Manpower Group и т.д. Скорее всего, тренд будет только укрепляться».
Магомед Расулов
(Фото: из личного архива)
Магомед Расулов, основатель школы финансовой грамотности для детей и подростков Boss Kids:
«В новом году многие будут выбирать именно гибкий формат обучения, который можно легко менять, исходя из профессиональных целей, личных интересов и возможностей. Здесь речь идет как о разработке персонализированных программ вместе с преподавателем, так и при помощи технологий, например, искусственного интеллекта. Предполагаю, что это изменит подход к разработке образовательных продуктов. А одним из самых актуальных для отрасли станет вопрос безопасности персональных данных».
Запас должен быть всегда
Снижению цен на DRAM-модули будет способствовать и восстановление их запасов на складах поставщиков и производителей конечных устройств. По данным TrendForce, процесс запущен – в начале августа 2021 г. OEM-производители продемонстрировали минимальный спрос на эти модули.
Как удалось выяснить аналитикам, это связано с тем, что OEM-производители сумели сформировать запас DRAM-модулей на срок от 8 до 10 недель, а в ряде случаев – и на более длительный срок, доходящий до 12 недель. Более того, эти запасы были сделаны еще в июне 2021 г., и по состоянию на август 2021 г. тенденции к их истощению нет.
Бессерверные вычисления: хайп или новая парадигма облачного бизнеса?
Новое в СХД
Другими словами, OEM-производителям больше нет нужды закупать оперативную память в больших количествах, тем более что их запасы постепенно растут. Этот факт, считают в TrendForce, тоже повлияет на дальнейшее снижение контрактных цен на DRAM.
Производители DRAM-чипов, напротив, стремятся к высвобождению своих складов, на что указывает спотовый рынок. Большинство основных поставщиков модулей ради этого начали снижать цены в попытке сократить запасы. Согласно подсчетам TrendForce, это снижение, начавшееся 20 мая 2021 г., к 3 августа 2021 г. достигло 32%. Более того, в III квартале 2021 г. спотовые цены на модули DRAM для персональных компьютеров впервые за весь 2021 г. оказались ниже. Притом разница составила около 20%. Новый виток роста цен в краткосрочной перспективе маловероятен, указывают аналитики.
«Бриллиант» Поппера
Эту методику создал Рафаэль Поппер (США) в 2008 году. В основу он положил систему из 24 инструментов, размеченную в форме ромба, который образовывали углы:
- креативность;
- взаимодействие;
- экспертиза;
- доказательства.
Инструмент располагается внутри в зависимости от того, в какую сторону он больше направлен. К примеру, мозговой штурм и ролевая игра хороши для разработки стратегий командной работы, но для коллективного решения конкретной цели больше нужен структурный анализ. В зависимости от типа задач выбираются разные типы инструментов. Сам же процесс Поппер разделил на пять этапов.
Развитие аппаратного обеспечения
Высокая конкуренция на рынке облачных услуг заставляет провайдеров инвестировать не только в программные, но и в аппаратные решения. Среди тенденций — использование процессоров и сопроцессоров, заточенных на вычисления в области машинного обучения. Оборудование для работы с ИИ-алгоритмами уже выпускают Cisco, Nvidia, Intel и др. К тому же появляются узкоспециализированные микросхемы — например, отдельно для обработки изображений или для синтеза речи. Провайдеры не только закупают эти чипы, но и разрабатывают собственные решения, чтобы снизить свою зависимость от производителей.
Google анонсировала процессор для машинного обучения — Tensor Processing Units — еще в 2016 году. Сегодня воспользоваться вычислениями на TPU могут клиенты Google Clouds. Amazon Web Services в прошлом году представила микросхему AWS Inferentia, разработанную специально под задачи машинного обучения.
Индустрия 4.0
Как работают искусственный интеллект, машинное и глубокое обучение
Благодаря тому, что клиенты облачных провайдеров могут арендовать вычислительные мощности на время, у них появляется быстрый и недорогой доступ к узкоспециализированным серверам для разработки ИИ.
Еще один пример — от SberCloud, который предлагает продукты для полного цикла разработки машинного обучения с использованием не просто облака, а облачного суперкомпьютера. Сегодня компании из любой точки мира могут позволить себе вычисления на суперкомпьютере, в то время как раньше это было доступно только крупным корпорациям или исследовательским центрам. Это очень сильно ускоряет работу с ИИ — с нескольких недель до нескольких секунд. Такую скорость любят использовать в нефтяной и фарм-отрасли, потому что для них скорость вычислений важнее, чем суммы, которые они на это потратят.
Университеты и бизнес продолжат активно сотрудничать
Андрей Коршунов
Андрей Коршунов, руководитель магистратур «Финтех» и «DigitalPro», директор центра Корпоративных программ ИБДА РАНХиГС:
«Рост количества и доли совместных проектов вузов с другими участниками рынка станет трендом в сфере высшего образования в 2021 году: это будут, например, сетевые бакалавриаты и магистратуры, разработанные университетами совместно с бизнесом и онлайн-школами. Например, РАНХиГС запускает сетевые программы онлайн-бакалавриата вместе со Skillbox, а магистратуру с «Нетологией-групп».
Дарья Козлова, первый проректор, директор института международного развития и партнерства Университета ИТМО:
«Корпорации активно идут в высшее образование, и это здорово. Сейчас подключаются медиа компании. С нетерпением ждем, когда ворвутся активно-развлекательные сервисы, игры».
Облака — это «новая норма»
Облака спасли бизнес в самые тяжкие периоды эпидемии коронавируса. Есть все основания предполагать, что после ее окончания облачные вычисления станут «новой нормой» для корпоративных ИТ.
Оценки и предсказания аналитиков подтверждают эти прогнозы. IDC предсказывает рост расходов на облачную ИТ-инфраструктуру на 10,4% в год, до $109,3 млрд в 2024 г. Это составит 63,6% от общих «инфраструктурных» трат.
Согласно опросам Spiceworks Ziff Davis, компании планируют увеличить покупку облачных сервисов: расходы на оборудование неуклонно снижаются (с 35% в 2019 г. до 31% в 2021 г.), при этом расходы на облачные технологии растут (с 21% до 24% в 2021 г.).
Исследование Gartner показало, что 70% организаций планируют увеличить свои расходы на облачные технологии.
Развиваешь других — развиваешься сам
Услуги, инструменты и возможности для развития бизнеса, которые предоставляют облачные провайдеры, становятся более востребованными. По итогам первого квартала 2020 года их выручка увеличилась на 34% (по сравнению с данными за аналогичный период годом ранее) и составила $31 млрд.
Аналитики отмечают, что это — рекордный показатель, и он обусловлен многолетним трендом на разработку ИТ-решений на базе cloud-платформ. Он стартовал чуть более десяти лет назад, когда еще были широко распространены корпоративные дата-центры, которые организации обслуживали самостоятельно — закупали оборудование, обновляли его, нанимали в штат системных и сетевых администраторов. Тогда на рынке появилась альтернативная модель работы с ИТ-инфраструктурой — ее предоставили первые облачные провайдеры.
Их ценностное предложение уже тогда включало в себя моментальную доступность для запуска и масштабирования приложений на многомиллионную аудиторию, плюс позволяло оплачивать только используемые ресурсы. Их cloud-платформы с самого начала администрировали и модернизировали за свой счет. Столь явный контраст поспособствовал стабильному росту облачной индустрии — всего за десять лет ее объем сравнялся с затратами организаций на собственные вычислительные мощности, а в 2019 году — превысил их.
Евгений Колбин, генеральный директор компании SberCloud, входящей в экосистему «Сбера», считает, что это лишь отправная точка для индустрии облачных платформ, продолжающих эволюционировать и улучшать свое «value proposition». «Сегодня наиболее зрелые облачные платформы, в том числе и SberCloud.Advanced предлагают компаниям-клиентам не только инфраструктуру и антикризисные возможности, но находят для них новые векторы развития и предоставляют облачные инструменты, как для совершенствования и разработки отдельных ИТ-решений и сервисов, так и для комплексной цифровой трансформации всего бизнеса», — отмечает руководитель SberCloud.
Индустрия 4.0
Как облачные технологии становятся конкурентным преимуществом бизнеса
В Gartner считают, что такой подход принесет гарантированные результаты. Аналитики фирмы выдвигают гипотезу об удвоении ключевых сегментов облака в рамках ближайших двух-трех лет. По их оценкам, к 2022 году объем IaaS-сектора (Infrastructure-as-a-Service), отвечающего за аренду компаниями вычислительных ресурсов и использование сопутствующих сервисов, увеличится с $50 млрд до $81 млрд. В свою очередь, сектор DaaS (Desktop as a Service) ждет рост с $1,2 млрд до $2,5 млрд в силу сложных эпидемиологических обстоятельств, спроса на цифровизацию рабочих пространств и тренда на «удаленку».
Значимая часть рынка будет приходиться и на сегмент PaaS (Platform-as-a-Service), предоставляющий готовые операционные системы и средства разработки. Только за следующие два года он вырастет с 43,5 до 72 млрд долларов.
Такая динамика развития индустрии обоснована. Все больше компаний переводят в облако бизнес-критические приложения и строят на его основе свои системы для поддержки всего жизненного цикла ИТ-продуктов — например, используя облачные программные среды для разработки и тестирования.
